Песни длиною в жизнь

ИЛКЭН. Краткие рассказы о личных песнях жителей халарчинской тундры Екатерины Ивановны Тымкыль (Куриловой).

Анастасия Курилова, дочь носителя языка и культуры арктических народов Нижнеколымского района Екатерины Ивановны Тымкыль (Куриловой), предоставила газете «Илкэн» семьдесят кратких рассказов о личных песнях жителей халарчинской тундры.

Эти рассказы расшифрованы из трёхсот аудиозаписей традиционных песен о жителях Халярчи и Олёры на юкагирском, эвенском, чукотском языках, которые были записаны в исполнении Екатерины Ивановны в студии звукозаписи «Солли тутти» в 1998 году в Якутске.

«Информация, заложенная в небольших по объёму песенках о земляках и сородичах, требовала многих уточнений, так как Курилова-Тымкыль Екатерина Ивановна часто называла только прозвище человека, либо только фамилию или имя по паспорту. В течение многих лет большую помощь в расшифровке информации оказали жители Нижнеколымского района», — рассказала Анастасия Афанасьевна.

По ее словам, в будущем планируется выпуск полного собрания текстов на чукотском, юкагирском и эвенском языках.

В преддверии IV съезда чукчей Республики Саха (Якутия), который состоится 10-13 апреля 2014 года в с. Колымское Нижнеколымского района, предлагаем читателям газеты «Илкэн» рассказы на чукотском языке из этого сборника. Предисловие и перевод на русский язык Анастасии Куриловой.

********

Тэԓенъепкинэк векык Ӄаԓярчанутэк ганымытваԓенат амаԓваӈ  ваԓьыт ӄаарамкыварат ынӄоры-ым яаче-ым пыкиргъэт каарамкынотагты лыги майӈымэӈӄо етыԓьыт оˊравэтԓьат. Варкын комак, миӈкы гэкэԓиԓин титэ ӄэраԓгычугчеӈӄорагынрэтыԓьырык нанвалёматын яԓгытгыргын ӈачыӈкуԓюмавээмчормэты халярчаэмнуӈэты. Айгысӄынотакэн майӈыэрмэтэ йынаннэн рываԓёматгыргын, инӄун никъээкинэт ԓыгъоравэтԓьат гэӈэԓвыԓе ныяԓгытынат Ӄаԓярчагты, минкыри ӄун халярчаӄаарамкыт майӈытъыԓе гэткуԓин, ымы Омоԓонвээмкинэт ӄаарамкыт нэмыӄэй тэԓпыгъат, ынӄэната ынкэкинэт авээнвыт аръаԓя аӄаака нъэԓгъат.

В прошлых веках на халарчинской земле проживали несколько  юкагирских племён, а позднее на юкагирской землице появились люди, прибывшие с разных мест [тунгусо-маньчжурские, палеоазиатские, тюркоязычные, славянские и другие народы – К.А.]. Имеется документ, где есть запись о  том, когда западным оленеводам-чукчам было разрешено кочевать по левому берегу Колымы в халарчинской тундре. Большой начальник Крайнего Севера [губернатор Чукотки – К.А.] попросил разрешения, чтобы восточные чукчи со стадами оленей откочевали на Халярчу  [юк. «равнинная тундра» — К.А.], так как большая болезнь скосила халарчинских юкагиров, в том числе исчезли и племена юкагиров на реке Омолон, поэтому те пастбища остались без оленей.

Гымнин ытԓьа, Екатерина Ивановна Курилова, мынгыткэн ӄонъачгынпароԓӄав гивик ӄԓикӄэв векык ныппыԓювоԓёрак гъурэтԓин. Ыˊттъыёԓкэн ынин  ыˊвэӄуч Ягловский Василий Николаевич, ӄаарамкыйиԓе Чэндэлю нынныльын. Ынӄоры, Ӄаԓярчагты яԓгытыпԓыткук, Афанасий Гаврилович Тымкыԓына тумгынӈэпԓыткук, Екатерина Ивановнана ӄынвэр-ым ваԓёмыӈӈонэн ԓыгъоравэтԓьайиԓыйиԓ. Ынӄэн кэтэм майӈымараквыргы  вама, ӈэръаӄԓиккин ӈыръопароԓӄав гивик. Ынан яаӈӈонэнат  ыргинэт грэпыт. Ынкы ваԓьа чугчеӈрэмкэ  ырыгйиԓе гатанынныӈԓенат халярчаварат.  Ӄынвэр-ым ӈэнӄаарамка  наяаӈӈогъан чугчеӈнынныт, ынӄоры-ым ытри чугчеӈу гэкэԓинтэтԓинэт комакак. Ӄаԓярчак-ым тъэттывэӈӈогъат ӄараамкывэтгавыԓьыт.

Моя мать, Екатерина Ивановна Курилова, родилась на Малой Олёре в девятнадцатом году двадцатого века [её сестренка – Ирина Ивановна родилась в 21-ом году, при выписке метрики её записали 19-ым годом, а Екатерину Ивановну 21-ым – К.А.]. Первым её мужем был Ягловский Василий Николаевич с юкагирским прозвищем Чэндэлю. А затем, после переезда в Халярчу, выйдя замуж за Тымкыль Афанасия Гавриловича, Екатерина Ивановна наконец-то стала понимать чукотский язык. Это произошло как раз во время Великой отечественной войны, в сорок третьем году. Она уже могла исполнять их песни. Проживающие там чукчи, стали давать прозвища халарчинским жителям на их языке. В итоге, среди юкагирской молодёжи распространялись чукотские имена, а затем и в документах они стали значиться чукчами. И в Халярче сокращалось количество говорящих людей на юкагирском языке.

Янор трамӈылтэԓгъэ Екатерина Ивановна Куриловына чугченйиле рыгрэпэвьёт чымчекинэт Афанасий Гаврилович Тымкыԓынин. Екатерина Ивановнана, титэ Тымкыԓына ӄытгъи, вытку ԓьунин ынин эпэӄэй — чугчеӈынпыӈэвкай, Гыргоԓӈавыт нынныԓьын. Ынӄэн Гыргоԓӈавытин ыˊвэӄуч Балаганчик Константин, Берёзовкайпы етыԓьын, энмэн. Чугчеӈэ гатаннынныӈԓен Каакано. Ӄаԓярчак Костя нынныԓьыт, мэԓ-ым, ымыԓьо Каакано гатаннынныӈԓенат. Ымы Меԓгейвачырык нэмыӄэй Каака гатваԓен – Мэԓгейвач Константин. Ӈотӄэн-ым, Балаганчик Константин — Каака, Берёзовкайпы пыкирыԓьын, нивӄинэт ӄорэмтэԓьу этыӄон ӄаарамкыԓьу гитԓин. Ынин чымчекинэт Среднекоԓымыскак ганымытваԓенат. Ынӄэн ыргин уˊрэтнутэнут.

Ынӄоры-ым, трамныԓтэԓгъэ рыгрэпэвъёт Екатерина Ивановна Куриловына Ӄаԓярчанотакэн гыннигӈыттыԓьыт, ӄорагынрэтыԓьыт. Ынӄэнат чиниткингрэпыт Екатерина Ивановнана ваԓёмнэнат ӄаԓярчарамкэпы, чама-ым яаче ынанчинит ытри рыгрэпэвъёт.

Сначала расскажу о родственниках Афанасия Гавриловича Тымкыль, воспетых по-чукотски  Екатериной Ивановной Куриловой. Выйдя замуж за Тымкыль, она впервые увидела его бабушку – чукотскую старушку, по имени Гыргольнавыт. Мужем этой Гыргольнавыт был Балаганчик Константин, приехавший, по слухам, из Берёзовки. Чукчи прозвали его Каакой. Возможно всем в Халярче, имеющим имя Константин, давали прозвище Каака. И у Мельгейвачей тоже Каака был – Мельгейвач Константин. А этот Каака — Константин Балаганчик, из Берёзовки прибывший, говорят эвеном или юкагиром был. Его родственники в Среднеколымске жили. Это их родина.

Затем, расскажу о воспетых Екатериной Ивановной Куриловой  охотниках и оленеводах местности Халярча. Эти личные песни Екатерина Ивановна слышала от халарчинских людей, а потом и сама их воспевала.

ПЕСНИ ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ

1. Ыˊттъыёԓкэн пыӈыл. Первый рассказ.

(124) Гыргоԓӈавыт, Кааканэн — Константин Баԓаганчикынин ӈэвъэн, коԓё армаваӈэԓьу лымӈэ аӄанӈынаԓьу  гатваԓен.  Ымыԓьо яраԓьыт нинэԓгынтыръувӄин ынкы. Ынкъам ынӄэната, амӄын ытԓён кэтъок, ыныгӈинчьэӈээккэтэ, Ӄоӄона, пэнин нинэныгрэпэвӄин: «Гыргоԓ-ытԓьаӄай! Эˊкыкэ! Эˊкыкэ! Эˊкыкэӈав!»

Гыргольнавыт, Кааки – Константина Балаганчика жена очень работящей и сердитой была. Всем домочадцам  тогда  трёпку устраивала. И, наверное, поэтому каждый раз, вспоминая её, младшая дочь, Хохо [Мария, дочь Кааки – Константина Балаганчика – К.А.], всегда воспевала: «Гырголь-матушка! Ой-ёй-ёй! Ой-ёй-ёй! Ну и, ой-ёй-ёй! » [Боль доставляющая – К.А.].

2. Ӈирэӄэв пыӈыԓ. Второй рассказ.

(152) Афанасий Гаврилович Тымкыԓынин ынкъам Пэԓягыргынэн — Николай Гаврилович Татаевынин ытԓьа, Ӄоӄо нынныԓьын, Гыргоԓӈавытэн ынкъам Кааканэн ӈинчьэӈээккэну гатваԓен. Нивӄинэт, коԓё армаваӈэԓьу гатваԓен ынӄэн Ӄоӄо. Ӄԓявыԓтэ аръаԓя гаԓвавԓенат ӈавтыӈкы. Ӈавъанйыръыйӈын пэнин нъэрмэԓныкэтвынтэтӄин. Ынӄэната ӄԓявыԓтэ ныпэԓӄынтэтӄинэт, нэквэтӄинэт аӈавтыӈка. Ӄоӄона-ым ынкы пэнин кэтъойвыё Пэԓягыргынин — Николай Гаврилович Татаевын ытԓыгын, рочгырамкэты эквэтыԓьын. Кэтэм-ым, титэ ынӄэн ӄаагтатъат Омоԓонэты. Танӈыйиле нивӄинэт ынӄэн «Перегон» тайкыма. Риԓпыльэ ынкы ганъяԓгытатԓенат ӄорагынрэтыԓьыт ӈэнри. Яԓгытыԓьыт-ым ройыръыт ӄонпы ынӈэннотак пэԓятгъат. Ӄоӄо, эмэӈъэԓ гыԓёта, пэнин гэтипъэйӈэтэ: «Рочгырэмкин кэтъоёԓго мытыԓгыркын.» Этъым, ынӄэн Ӄоӄонэн, коԓё ыԓгу ԓынъё, ӄԓявыԓ яԓгытгъэ рочгырамкэты.

Афанасия Гавриловича Тымкыль и Пэлягыргина – Николая Гавриловича Татаева мать, которую звали Хохо [Мария Константиновна Балаганчик – К.А], была младшей дочерью Гыргольнавыт и Кааки [березовского Константина Балаганчика – К.А.].  Говорят, очень трудолюбивой была эта Хохо. Мужчины так и не смогли взять её в жёны.  Женщина всегда превосходила их в силе и удаче. Поэтому мужчины  возвращались, уезжали не женившись. А Хохо тогда всё время вспоминала отца Пэлягыргина — Николая Гавриловича Татаева, уехавшего к людям противоположного берега [правого берега Колымы – К.А.]. Это как раз в то время, когда стада оленей гнали в Омолон.  Проводили «Перегон», так по-русски называли.   Погонники тогда переселили туда оленеводов. И, откочевавшие семьи, навсегда остались на той земле. Хохо, очень скучая, всегда напевала: «Заречного помним». Наверное, очень любимый мужчина этой Хохо, откочевал к заречным людям.

3. Ӈыроӄав пыӈыԓ. Третий рассказ.

(150) Ынӄэн тыԓекин, Афанасий Гаврилович Тымкыԓынин, ынин чиниткин пичъэйӈэн  гаяаԓен ыныгӈэвъэнэ, Екатерина Ивановна Куриловына. Тымкыԓына чиниткин ӄораӈы Уˊрайӈын рыгрэпэвнин. Увъаԓяӄаайӈын.

Эту дорожную, Афанасия Гавриловича Тымкыль, его личную мелодию, исполняла его жена, Екатерина Ивановна Курилова. Тымкыль своего собственного оленя, по кличке Урайнын, воспел. Черного оленя.

4. Ӈыраӄав пыӈыԓ. Четвёртый рассказ.

(151) Кынъюгрэпӄай  пэнин яаё Афанасий ГавриловичТымкыԓына, миӈкыри ӄун ынан коԓё нэнэнэт ыԓгу. Наӄам ытԓён чинит-ым энэнэнэкыԓьин. Настя ынкъам ынин ынээԓьын Гена рымэйӈэвнинэт. Ынӄэната ытри Тымкыԓыну кэԓинтэтгъат комакак.

Афанасий Гаврилович Тымкыль  всегда исполнял колыбельную песенку, потомучто он очень любил детей. А сам-то он бездетный. Настю и его брата Гену воспитывал [Анастасию Афанасьевну Курилову (Тымкыль) и Геннадия Афанасьевича Тымкыль – К.А.] Поэтому они как Тымкыль в документах были записаны.

5. Мытԓыӈӄав пыӈыԓ. Пятый рассказ.

(125) Янинтыӈэв, ынӄэн Гыргоԓнавытэн ынкъам Кааканэн — Константин Балаганчикын ынпычьыӈээкык, Ытԓён Етынкэвына эйминнин ӈэвъэну.  Наӄам, ынӄэн Янинтыӈэв, нивӄинэт, коԓё энаныгръоԓьанма коԓё тэминӈу гатваԓен. Ынӄэн Етынкэв, Кааканэн ынтууԓпыр, колё, энмэн, ӄэтпъоравэтԓьан ынкъам тэӈчимгъуԓьын. Етынкэвӄай ымыԓьорык ынкы рыгрэпэвъё. Янор Етынкэв ынӄэн Мария Николаевна Куриловына гэныгрэпэвԓин ӈирэӄӄликкин мытԓыӈпароԓӄав гивик ӄԓикӄэв векык. Гивԓинэт: «Гыръоԓыеквэ ӄэюуӄэгти таӈымыԓьо нинэвиԓюптыӄин».

Янинтынэв, это старшая дочь Гыргольнавыт и Кааки — Балаганчик Константина. Её Етынкэв взял в жёны. А эта Янинтынэв, говорят, очень умелой была во время отёла. Этот Етынкэв, зять Кааки, будто-бы,  был очень усердным человеком и с добрым нравом. Етынкэвхая все там воспевали. Первая, этого Етынкэва Мария Николаевна Курилова, воспела в 45-м году двадцатого века. Говорили: «На месте отёла всем телятам ушки помечал».

 

6. Ыннанмытԓыӈӄав пыӈыԓ. Шестой рассказ.

(126) Янинтыӈэвына-ым, Етынкэвын ӈэвъэнэ, ытԓён иаˊм ӈан вэты эмчъачокаԓгыӄагтэ рыгрэпэвъё ԓынъёт, миӈкыри ӄун ытри ныръиԓемъетӄинэт ымы нысӄагтыткуръуӄинэт.

А Янинтынэв [старшая дочь березовского Кааки – Константина Балаганчика – К.А.], жена Етынкэва, почему-то только лишь горностайчиков воспевала, как они бегут и подпрыгивают.

7. Ӈэръамытԓыӈӄав пыӈыԓ. Шестой рассказ.

(127) Ӄэргынто нэмыӄэй Кааканэн – Балаганчик Константинын ынкъам Гыргоԓӈавытэн экык. Ытԓён Николай Балаганчико комакак кэԓинтэтгъи. Тэԓенъепкинэтэ варата  ынӄэн Ӄэргынто пэнин кэтъоёԓгъо ныԓгыӄин: инӄун ытԓён мыгӈэвыльу гитлин энмэн. Ынӄэната Ӄэргынтоӄай, эмԓевԓевэ, «таӈымыԓьоргыну ыˊвэӄусӄэю» гэтчыԓин.

Хэргынто тоже сын Кааки — Балаганчик Константина и Гыргольнавыт. В документе он записан как Николай Балаганчик. В давние времена люди этого Хэргынто постоянно вспоминали: будто-бы он был многожёнцем. Поэтому Хэргынтохая, шутя, «всеобщим муженьком» считали.

8. Амӈыроотӄав пыӈыԓ. Восьмой рассказ.

(128) Ӄэргынтона – Николай Балаганчикына Ӈааˊнԓыӈо эйминнин ӈэвъэну.  Комакак ытԓён Оттох Анна Ивановнано кэԓинтэтгъи. Нивӄинэт Ӈааˊнԓыӈонэн ыˊттъыёԓкэн ыˊвэӄуч  Ходьяло нынныԓьын. Ытԓён Омоԓонык революционеро гитԓин энмэн. Екатерина Ивановна Куриловына рыгрэпэвнин Ӈааˊнԓыӈо, амӄынъинъэӄэтыёротивыткуԓьын.

Хэргынто — Николай Балаганчик взял в жёны Наанлыно. По документам она значилась Оттох Анной Ивановной. Говорят, что первым мужем был Ходьяло. Будто-бы он был омолонским  революционером. Екатерина Ивановна Курилова воспела Наанлыно, каждое утро выколачивающую снеговыбивалкой [дугообразный олений рог с ручкой – К.А. ]  промёрзлый полог [от застывшего влажного дыхания спящих в пологе, превратившегося в льдинки на кончиках ворсинок оленьей шерсти – К. А.].

9. Ӄонъачгыӈӄав пыӈыԓ. Девятый рассказ.

(129) Ӄэргынтонэн – Николай Балаганчикын ӈээккэтэ, Чучуӄай нынныԓьэ, пэнин чиниткинэт ӈээккэт рыгрэпэвъёт.  Ынӄэн Чучуӄай комакак Елена Николаевна Балаганчыко кэлинтэтгъи. Ымы янратыпԓыткук ыныгыˊвэкусӄайгыпы, ытԓён гэтама, иˊам ӈан,  чиниткинэт ӈээккэт нинэныгрэпэвӄин, наӄам ԓыгэн ыннэн вэтгава: «Ӈээккэӄэгти! Ӈээккэӄэгти!». Ръэнут ытԓён гачемгъояаԓен тэпъайӈама?

Дочь Хэргынто – Николая Балаганчика, по имени Чучухай [внучка берёзовского Константина Балаганчика – Кааки – К.А.], всё время своих детей воспевала. Эта Чучухай по документам значилась Еленой Николаевной Балаганчик [позднее добавили окончание –ова, стала Балаганчикова – К.А.]. Даже после расставания с мужем, глядя на него, неизвестно почему, о своих девочках пела, но только одним словом: «Девочки! Девочки!». О чём же она думала, напевая?

10. Мынгытӄав пыӈыԓ. Десятый рассказ.

(130) Етынкэвынин, Кааканэн – Балаганчик Константинын ынкъам Гыргоԓӈавытэн ынтууԓпырынин, чакэттын Айванӈав нынныԓьын гатваԓен. Айванӈавын экык Кауԓьийӈын Переургэпы гъурэтԓин. Ынӄэн Переургынин чымчекинэкин пытӄынынны мэԓ — Кеуԓин. Этааны ынӄэната Кауԓьийӈыно нъэԓгъи. Наӄам ытԓён коԓё мыгнэнэнэԓьу гатваԓен: мыкычьын ӈээккэт. Ынӄэн Кауԓьийӈын, инӄун коԓё кэтпыӄԓявыԓьо гатваԓен, чама нананамкыт рымэйӈэвнинэт, ынӄэната гэныгрэпэвԓин Екатерина Ивановна Куриловына.

У Етынкэва,  зятя Кааки – Балаганчик Константина и Гыргольнавыт, была сестрёнка по имени Айваннав. Айваннав  родила от Переургина сына Каулийнына. Наверное, Кеулин — это фамилия родственников Переургина. Возможно, поэтому стал Каулийниным. А он очень многодетным был: большинство девочек. Этого Каулийнина воспела Екатерина Ивановна Курилова, потомучто очень усердным был и вырастил детишек.

11. Мынгыткэн ыннэнпароԓӄав пыӈыԓ. Одиннадцатый рассказ.

(131) Уˊрэт нэмэ ынӄэн Переургынин экык. Уˊрэт эрмэну гэмигчирэтԓин ӈэԓвыԓекы. Энмэн ынин ӄааӄай Кувԓеӄэӈуӄэй пэнин эквэтыԓьын ӈаԓвыԓьэпы, пэнин тымӈэвыԓьын. Ынӄэната, эмэӈъэл гэргэтэ, ӄынвэр, Уˊрэтына, ынанчинит Кувԓеӄэӈуиˊнмык йымэнин панкавэнивэн. Ынканатагнэпы ӄонпы эймысӄэтгъьи грэпӄай, инӄун Уˊрэтӄай панкавэнитэ ныԓяӈӈоӄэн, рыпэт ынӄэн ымыԓьыуччыкук нымайӈыӄэнтэӄин. Ымыԓьорык гаяаԓен ынӄэн грэп. Ымы эгыттагнэты наяаӄэнат Ӄаԓярчанутэк «Кувԓеӄэӈуӄэй панкавэниԓьын».

Урэт тоже этого Переургина сын. Урэт  начальником работал в оленеводстве. Будто-бы, его олень Одноглазопёстренький [вокруг одного глаза шерсть была белого цвета – К.А.] всё время отделялся от стада, всегда терялся. Поэтому, вконец рассердившись, в конце концов, Урэт, сам лично на шею Одноглазопёстренького повесил колокольчик из банки. С тех пор навсегда приклеилась песня о том, как Урэтхай с колокольчиком из банки едет, громко бренча на весь лес. Все исполняли эту песню. И до сих пор на земле Халярчи исполняют [песню – К.А.] «Одноглазопёстренький с колокольчиком из банки».

12. Мынгыткэн ӈиръэпароԓӄав пыӈыԓ. Двенадцатый рассказ.

(226) Нивӄинэт, Уˊрэт ымы Афанасий Гаврилович Тымкыԓин нэмэ ԓымӈэ ытԓеӈи. Уˊрэт пэнин бригадиро нитӄин, эвытԓым заведущено фермакэн. Нивӄинэт: «Уччыкуйӈа, нивӄинэт-ым, ӈаԓвыԓьыкин чугчеӈэрмэӄэй, нивӄинэт-ым, ӈаԓвыԓьыкин-ым ныԓяӈӈоӄэн, ӄынур ымыԓьо ривыркын-ым ынкы: «Панкавэнитэ».

Говорят, и Урэт также был младшим братом Афанасия Гавриловича Тымкыль. Урэт всё время был либо бригадиром, либо заведующим фермой. Говорят: «В лесу, говорят-то, оленеводческий чукотский начальничек, говорят-то, оленеводческий–то едет, как говорили-то все тогда: «С колокольчиком из банки».

13. Мынгыткэн ӈыръопароԓӄав пыӈыԓ. Тринадцатый рассказ.

(132) Аттъувгиӄай гэныгрэпэвԓин ԓымынӄайына: инӄун торэвычьаӈъиръэ гаԓпынрыԓен ынпыначгыӄайырык Вэԓвырык. Энмэн ытԓён Ятгыргыӄайына — Балаганчик Иванына янор гэныгрэпэвԓин. Ыныкагты гивԓин Маакы-ынпыначгын: «Ятгыр! Ынӄэн гынан ӄыныгрэпэквын.»  Ятгыргыӄай-ым ынӈин гивԓин: «Вынэ вай! Рамайгыпы, торъэвычьаӈиръыԓьын, гытгыйынрыткыната ныԓяӈӈоӄэн Аттъувгиӄай.»

Про Аттувгихая пели многие: о том, как старики Вельвины ему дали новую крашеную [корой ольхи – К.А.] кукашку [нательную меховую рубашку из осенней оленьей шкуры, мехом вовнутрь – К.А.]. Будто-бы его Ятгыргыхай — Балаганчик Иван [внук Кааки – березовского Балаганчик Константина – К.А.] первым воспел. К нему обратился Маакы-старик [Вельвин Макар – К.А.]: «Ятгыр! Спой ты об этом». И Ятгыргыхай так сказал: «Ну и ну!  Из стойбища идёт Аттувгихай, в новой внутренней кукашке [меховой рубашке, сшитой из оленьей шкуры мехом вовнутрь – К.А.], окрашеной ольхой, по высокому обрывистому краю берега озера».

14. Мынгыткэн ӈыръапароԓӄав пыӈыԓ. Четырнадцатый рассказ.

(133) Аттэтэгын Константин, нивӄинэт, Пояна — Евдокия Николаевна Никулинына рыгрэпэвнин. Екатерина Ивановна Куриловына янор ыныкайпы, Евдокияйпы, ваԓёмнэн, ынӄоры-ым томыкайпы.  Энмэн нэнмэйӈэвынэт Аттэтэгына гэӈэвъэнэ, эмэӈъэԓ  ейвечу лыӈэ: Нутэнԓиргин аккайӈын — Чайгуур, Вова нынныльын, ынкоры Роԓтыгыргынин ӈээкык Тыӈатвааԓ, Рита нынныԓьын.  Наӄам ытри-ым, Аттэтэгынтэ, энэнэнэкыԓьинэт.

Аттэтэгина Константина, говорят, Поя – Евдокия Николаевна Никулина воспела. Сначала Екатерина Ивановна Курилова от неё, от Евдокии, услышала [песню – К.А.], а потом от других. Вот так, Аттэтэгин с женой вырастили, очень жалея: Чайгуура — сына Нутендли [Егора Андреевича Нутендли и Акулины Афанасьевны Кемлиль – К.А.], по имени Вова, и также Тынатвааль — дочь Рольтыгыргина [дочь Екатерины (Натальи) Ивановны Лаптандер – К.А.], по имени Рита. А сами–то Аттэтэгины бездетные.

15. Кыԓгынӄав пыӈыԓ. Пятнадцатый рассказ.

(134) Тэԓенъеп гыннигӈыттыԓьыт гэмигчирэтԓинэт анӄачормык, кэтэм майӈымараквыргын таԓпыӈӈок. Ынкэкинэт ӄэтпыԓьатыԓьыт ганымытваԓенат: Атласовынтэ Степан Прокопьевич гаытԓьата Мария Константиновнана рээн, чама Тымкыԓ Афанасий Гаврилович гэнэвъэнэ Екатерина Иванованана рээн ынкъам гэккэтэ, Гена нынныԓьын; ынӄоры панэна, ынкы Куриловынтэ — Мария Николаевна гэыˊвэӄучитэ Гаврил Николаевичына рээн. Ымъыԓёӈэтчыӈын ӈавъанйыръыйӈыт, аӈӄагычормык, ыԓъыԓойпыткочата, нъоттыӄырирысӄивӄинэт. Ырыгчымче Нутэнԓинын ройъыръын ратомго ганымытваԓен. Нивӄинэт, ынӄэн Нутэнԓи-ынпыначгыйӈын, коԓё ымныкирит нъармаэԓгарумӄэӈытрысӄивыԓьу гитԓин. Чама пэнин ынан коргаквыргын гэтэйкыԓин ынкы: ачьыйӈа, имы ръэнутэ гэтэйвыӈԓин ратомгыт. Ынӄэн ынкэкин вагыргын рыгрэпэвнин Екатерина Ивановна Куриловына.

В давние времена охотники работали на побережье моря [Восточно-Сибирского – К.А.], как раз в конце Великой отечественной войны. Такие труженники там жили: Степан Прокопьевич Атласов вместе с матерью — Марией Константиновной, а также, Тымкыль Афанасий Гаврилович с женой — Екатериной Ивановной и сыном, по имени Гена; и ещё Куриловы – Мария Николаевна вместе с мужем Гаврилом Николаевичем. Целыми днями женщины, вдоль берега моря, раскапывая снег, выискивали дрова [для костра — К.А.]. Недалеко, по-соседству, семья Нутендли жила. Говорят, этот Нутендли-старик, целыми  ночами, очень удачливо добывал песцов и белого медведя. И всегда в то время доставлял радость: то жирным куском одаривал, то разными продуктами снабжал соседей. Ту жизнь воспела Екатерина Ивановна Курилова.

16. Кыԓгынкэн ыннэнпаролӄав пыӈыԓ. Шестнадцатый рассказ.

(135) Ӈытогыргын рыгрэпэвнин Александра Афанасьевна Слепцовына. Этъым ԓыгэн Ӈытогыргын Родионович Атласовыну кэԓинтэтгъи комакак.  Ынӄэн Ӈытогыргын Арычгыӄаантана ынээԓьу гитԓин, чама-ым Эпэннин ынтууԓпыру. Наӄам Екатерина Ивановна Куриловына ынӄэн Ӈытогыргын чигэйгуԓеткэ ԓыгнин, ԓыгэн ытръэч пичьэйӈэн ваԓёмнэн.

Нытогыргина воспела Александра Афанасьевна Слепцова. Наверное, так и записан был в документах – Нытогыргин Родионовичем Атласовым. Этот Нытогыргин был старшим братом Арысгыхаанты [Хаанта Родионовича Атласова – К.А.], а также зятем Эпэнны. Екатерина Ивановна Курилова этого Нытогыргина почти не знала, только мелодию [песни о нём – К.А.] слышала.

17. Кыԓгынкэн ӈиръэпаролӄав пыӈыԓ. Семнадцатый рассказ.

(136) Арычгыӄаанта комакак кэԓинтэтгъи Хаанта Родионович Атласовыну. Ынӄэнат Родионовичынтэ чымчекинэну гитԓинэт Ӄонмэравына — Александра Прокопьевна Атласовына. Ынӄэн Арычгыӄаанта коԓё нымэԓьэв чувчеӈйиле чама ӄаарамкыйиԓе гавэтгавԓен. Ытԓён пэнин эрмэну  гитԓин ӈэԓвыԓекы: бригадиро, заведущено. Ынан ӈэвъэну эйминнин Чымкыӈэ. Екатерина Ивановна Куриловына кэтъонэн: «Ынӈэн гивик Ӄаԓярчак ԓыгичугчеӈу ытръэч Ԓёԓёӄай ынкъам Арэӈавыт гитԓинэт. Ынӄэнат Тагратынин, Николай Иванович Тавратын — ытԓыгыт-ытԓьат.» Энмэн ынӈин Арычгыӄаанта гэныгрэпэвԓин Ӈытогыргын Родионович Атласовына: «Ӈэԓвыԓекин эрмэӄэй ӈаԓвыԓьыеквэ ныԓяӈӈоӄэн.»

Арысгыхаанта в документах записан как Хаанта Родионович Атласов. Эти Родионовичи были родственниками Хонмэрав – Александры Прокопьевны Атласовой [жены Таврат Николая Ивановича – К.А.]. Этот Арысгыхаанта очень хорошо говорил по-чукотски и по-юкагирски. Он постоянно был начальником в оленеводстве: то бригадиром, то заведующим. В жёны он взял Чымкынэ. Екатерина Ивановна Курилова вспоминала: «В тот год в Халярче настоящими чукчами были только Лёлёхай и Арэнавыт. Они Таграта — Таврат Николая Ивановича родители».  Вот так воспевал Арысгыхаанту  Нытогыргын Родионович Атласов: «Оленеводческий начальничек через стадо идёт».

18. Кыԓгынкэн ӈыръопаролӄав пыӈыԓ. Восемнадцатый рассказ.

(137) Торвагыргын томгатыпԓыткук, ӄликкин кыԓгынкэн ӈиръэпароԓӄав гивик ӄԓикӄэв векык, Меԓгейвач Николай Иванович депутато Верховный Совэткэн СССР нэԓьугъан. Ынан ӈэвъэну Пагтытвааԓ эйминнин. Николай Иванович Меԓгейвач чейвыткуԓьын, чама яӄыԓгыконэта тыԓеԓьын ямга нымнымэты, ынин чиниткин пичъэйӈэн ымыԓьорык гаяаԓен.

После установления новой власти, в 37-ом году двадцатого века, депутатом Верховного Совета СССР избрали Николая Ивановича Мельгейвач. В жёны он взял Пагтытвааль. Шагающего Николая Ивановича Мельгейвач, или же едущего во все поселения на олене серебристого оттенка, все воспевали его личной мелодией [песни – К.А.].

 

19. Кыԓгынкэн ӈыръапаролӄав пыӈыԓ. Девятнадцатый рассказ.

(138) Нэмэ-ым ынӄэн, эԓвэԓьин, Каака — Константин Иванович Меԓгейвач, ырыгрэмкэ гэныгрэпэвԓин. Ԓыгэн ваԓёмъё, ырыгпичьэйӈэтэ, рыгрэпэвнин Екатерина Ивановна Куриловына: Каакаӄай ваӈэԓьатыԓьын ынкъам яԓгытыӈоԓьын.

Опять же тот, другой, Каака – Константин Иванович Мельгейвач, был воспет его сородичами. Только лишь услышаной, их мелодией, воспела Екатерина Ивановна Курилова:  работающего и кочевавшего Каакахая.

 

20. Ӄԓиӄӄэв пыӈыԓ. Двадцатый рассказ.

(139) Рочгыӈа — ынӄэн Кааканэн — Константин Иванович Меԓгейвачынин ӈэвъэн. Нивӄинэт, кэтэм моотыԓяма Рочгыӈана «ӄорэн парытԓынын гэнэрэтԓин тыԓяма». Ынӄэн ынан, ынръам, ӄырэрысӄэвыӈӈонэн: тэӈэвын ԓьунин парытԓыӈын, эмтэӈӈонэн – «ваӈэԓьаӄайына» Рочгыӈаӄайына. Ынӈин вальыт ваӈэӈавкагтэ гатваԓенат Ӄаԓярчанутэк. Ынӄэн парӈытаԓьын  Рочгыӈаӄай Вааԓына — Спиридон Слепцовына рыгрэпэвнин.

Росгына – это жена Кааки – Константина Ивановича Мельгейвач. Говорят, как раз во время сопровождения обоза [во время кочевания – К.А.] Росгына «оленью лопатку [кость; часть оленьей туши – К.А.] выронила в пути». А она, вдруг, начала поиски: и всё-таки нашла оленью лопатку, тащила на себе – «труженица» Росгынахай. Такие вот работницы были в халарчинской тундре. Эту Росгынахай, идущую за оленьей лопаткой, воспел Вааль – Спиридон Слепцов. [по информации Бегунова Дмитрия Николаевича сам Вааль лично выбросил эту часть туши из нарты, приговаривая: «Мы не вошки, чтобы эту лопатку есть.» — К.А.]

21. Ӄԓиккин ыннэнпароԓӄав пыӈыԓ. Двадцать первый рассказ.

(140) Мэвэтын экык гаймычьыԓьийӈын-Оттоӄ — Николай Андреевич Оттох гатваԓен. Екатерина Ивановна Куриловына кэтъонэн: «Эԓек, этыкон ӄликкин мынгыткэн ӈыръапароԓӄавык, этыӄон ӄликкин мынгыткэн мытԓыӈпароԓӄавык гивик ынӄэн  Оттоӄ-ынпыначгыйӈын гэрэмкичиԓин морыгнымнымэты. Вытку ынкы гымнан тыԓьугъан ченэттайкыё оттывонны ынкъам оттытааˊкойӈын. Оԓёранутэк мурыгройыръэ пыԓвынтывонныт нэнаяаӄэн. Ынӄэн нивӄинэт, серебройпы тайкыёт, гымыгынъювӄайына пынрыёт, Апана Куриль нынныԓьэ. Оттоӄынэн пичьэйӈэгрэпӄай тыяаркын.»

Сын Мэвэта [Андрея Оттох – К.А.] богач-Оттох – Николай Андреевич Оттох был. Екатерина Ивановна Курилова вспоминала: «Летом, или в 34-м, или в 35-м году [двадцатого века – К.А.], этот Оттох-старик приехал в гости в наше стойбище. Там впервые я увидела самодельную деревянную ложку и деревянную курительную трубку. В Олёре наша семья металлическими ложками пользовалась. И говорят, что они из серебра изготовленные, моим дядей подаренные, которого звали Апанаа Куриль. Исполню [песню – К.А.] мелодией песенки Оттох [Николая Андреевича – К.А.]».

22. Ӄԓиккин ӈиръэпароԓӄав пыӈыԓ. Двадцать второй рассказ.

(141) Игыт-ым Оттороӄай мытракэтъоӈын, Ыттъыӈэвытин экык. «Иˊам ытлён, пэнин амӄын ӄамэтвапԓыткук, ӄэмэӈы ы´ттъэты нинэнруԓтэвӄин. Ԓикбесык мигчирэнма Ӄонмэравына ытԓён рыкаԓыровнэн.» — нымӈыԓтэԓӄин Екатерина Ивановна Курилова, титэ ытԓён ԓикбесык инэныйгуԓевыԓьу гитԓин. Ынкы Пԓаӄинойпы кэԓикэԓти нырэтӄинэт ынкыри. Ынӄэн ӄликкин кыԓгынкэн ӈыръапароԓӄав гивик ӄԓикӄэв векык, кэтэм артэԓкэн омакатгыргык вама. Ынӄэн грэпӄай ваԓёмнэн: этъым ымы Афанасий Гаврилович Тымкыԓгыпы, этыӄон ырыгынпыӈавӄайгыпы. Ытръэч грэппичьэйӈэн кэтъота гэныгрэпэвԓин Екатерина Ивановна Куриловына.

А сейчас Отторохая вспомним, сына Ыттынэвыт. «Почему-то он всё время, после каждой трапезы, тарелку отодвигал собаке.  Во время работы ликбеза Хонмэрав [Александра Прокопьевна Атласова, жена Таврат Николая Ивановича – К.А.] показала», — рассказывала Екатерина Ивановна Курилова, когда она была учителем «ликбеза» (проект ликвидации безграмотности – К.А.). Тогда из Плахино книги привозили туда. Это было в 39-м году двадцатого века, в то время когда проводилось собрание артели. Эту песенку услышала: может и от Афанасия Гавриловича Тымкыль, или от их старушки [Хохо – Марии Константиновны Балаганчик – К.А.]. Только лишь мелодию песни вспоминая, воспела [Отторохая – К.А.] Екатерина Ивановна Курилова.

23. Ӄԓиккин ӈыръопароԓӄав пыӈыԓ. Двадцать третий рассказ.

(142) Ӄэргытагын — Николай Иванович Киргитаун гатваԓен.  Грэпӄай наяаӈӈогъан рэмкэ, инӄун Ӄэргытагын лываквъэ тумгынӈэк. Кэтэм омакатгыргын тайкыма: ынӄэн тузком гэчеӈӈок. Чит Мыӈо, Екатерина Ивановна Мохнаткина,  аймэтыӈонэн ӈэвъэну.  Ынӄэн Ӄэргытагын ԓевԓеву нэԓгыгъан ынкы, нивӄинэт: «Кувԓюмэрэт нэрэтӄинэт: Мэӈуӄай ԓюӈыԓӄытэ гитԓин». Тузком тайкыӈӈок, Йиԓьэӈэвытына рымэйӈэвнин ярачгын: рыпэт  икутъэр рэтэмти гэнйыԓгэвԓин ынан. Йиԓьэӈэвыт ынкы яраԓьу гатваԓен чама кынъюԓьу. Ынан Тымкыԓыргин экык Гена кынъюнин икутъэр гивиӈит: ӈэраӄӄликкин ӈыръапароԓ гэвэӈэтгыпы ынкъам ӈэраӄӄликкин ыннанмытԓыӈпароԓ гэвэӈэттагнэты. Ынӄэн Йиԓьэӈэвыт пэнин Кагыргырык ганымытваԓен. Ынӈэнгивик Кагыргын гэӈэвьэнэ, Рагтыӈана рээн,  ныˊвэӄучитӄинэт.  Ԓывавыԓьын-ым ӈавтыӈкы, Ӄэргытагын, яаче Руԓтыӈэвыт эйминнин ӈэвъэну.

Хергытагин – Николай Иванович Киргитаун был. Песенку стали исполнять люди о том, как Хэргытагин не смог жениться. В то время собрание готовилось: этот тузком [туземный комитет – К.А.] собирался. Сначала Мыно – Екатерину Ивановну Мохнаткину хотел взять в жёны. Над этим Хэргытагиным там посмеивались, говорили: «Круглые слёзы падают: Мэнухай не пошла [за него – К.А.]». Готовясь  к тузкому, Иленэвыт расширила ярангу: даже для этого несколько покрышек яранг она соединила. Иленэвыт тогда хозяйкой жилища была и нянькой. Она нянчила несколько лет сына четы Тымкыль – Гену: с 44-го года и до 46-го года. Эта Иленэвыт всегда у Каургиных жила. В тот год Каургин с женой, с Рагтыной, супругами стали. Позднее, неудавшийся жених, Хэргытагин [Николай Иванович Киргитаун – К.А.], Рультынэвыт взял в жёны.

24. Ӄԓиккин ӈыръапароԓӄав пыӈыԓ. Двадцать четвёртый рассказ.

(143) Роԓтыгыргын ытлеӈи Кааканэн – Константин Иванович Мэԓгейвачен ынкъам Христофор Иванович Тыԓкынин гатваԓен. Ынӄэн оˊравэтԓьан Екатерина Ивановна Куриловына ԓьунин ӈирэӄӄликкин ӈыръопароԓӄав гивик  ӄԓикӄэв векык. Ыннэн гивиӈит гаԓяпԓыткук Тымкыԓынтэ паагъат мигчирэтык ӈэԓвыԓекы: Афанасий Гаврилович майӈытыԓьыӈогъэ. Ынӄэн Руԓтынйъювӄэй-ым нэмыӄэй, иаˊм мэвын, паарагъэ мигчирэтык ӈэԓвыԓекы: поскамыгԓиԓьу вээмыткумигчирԓьу Куԓюмак нъэԓгъи. Роԓтыгыргынин чиниткин грэппичьъэйӈэн гэныгрэпэвԓин ытлён Екатерина Ивановна Куриловына.

Рольтыгыргин был младшим братом Кааки — Константина Ивановича Мельгейвач и Христофора Ивановича Тылькын. Этого человека Екатерина Ивановна Курилова увидела в 43-м году двадцатого века. Через год чета Тымкыль перестала работать в оленеводстве: Афанасий Гаврилович сильно заболел. Этот Рультынъюхай-то, почему неизвестно, отказался работать в оленеводстве: стал речным работником, возясь с бочками на Колыме. Екатерина Ивановна Курилова воспела его личной мелодией песни Рольтыгыргина.

25. Ӄԓиккин мытԓыӈпароԓӄав пыӈыԓ. Двадцать пятый рассказ.

(144) Тыӈэвги нынныԓьын гатваԓен, ынӄэн ытԓеӈи Иннокентий Николаевич Слепцовын. Ыргин ытԓыгын – Омрувгэ, ытԓьа – Тороӄодиэ нынныԓьыт. Нэмэ Вааԓӄайына — Спиридон Слепцовына гэныгрэпэвԓин, янор ԓевԓеву ԓынъё увъэԓеԓьуԓӄыл Тыӈэвгинин ӈэвъэнин. Екатерина Ивановна Куриловына гэнйыԓгэтԓин ынӄэнат вэтгавыт, «увъэԓеӄааӄагти» тувык. Грэпык гаяаԓен: «Тыӈэвгиӄайына  «увъаԓяӄааӄая» нинэнԓеӄин ӄорат. Йыӄъинъэ  рэтэм нинэгтыӄин. Ёоˊчыку  винвэтыгнэтӄааӄагти гаймаӈэнӄагтэ ярак нинэныпкирэтӄин.»

По имени Тынэвги был —  это брат Иннокентия Николаевича Слепцова. Их отец – Омрувгэ, мать – по имени Тороходиэ. Опять же Вааль – Спиридон Слепцов воспел, сначала подшучивая над «чернотой лица» жены Тынэвги. Екатерина Ивановна Курилова заменила эти слова фразой «черные оленушки». В песне исполнила: «Тынэвгихай «черными оленушками» ведёт оленей. Ранёшенько утром покрышку яранги снимает. В пургу следы оленушек всё-таки до дома доводит».[этой песней о Тыневги Анастасия Курилова выиграла гран-при в республиканском конкурсе песни в 1881 году в Якутске, под современную аранжировку руководителя госансамбля «Сээдьэ» Эдуарда Клепечина – К.А.]

26. Ӄԓиккин ыннанмытԓыӈпароԓӄав пыӈыԓ. Двадцать шестой рассказ.

(145) Ӄаԓярчак Ӄауԓьо рыгрэпэвваԓёмъё  Екатерина Ивановна Куриловына кэтъонэн. Ынӄэн Ваӈӄатынин экык, Александр Ванхатович Кауля нынныԓьын. Ӄауԓьонэн эккэт гатваԓенат: Кэвыԓьыӄай – Андрей ынӄоры Ӄауԓьоӄаанты – Иван. Ыргин ытԓыгын Ӄауԓьо ынӄэн Ӄоӄона рыгрэпэвнин.

Екатерина Ивановна Курилова вспомнила, услышаное в Халярче воспевание Кауля. Он, Александр Ванхатович Кауля, был сыном Ванхатына. Сыновьями Кауля были:  Кэвылыхай – Андрей [Александрович Кауля – К.А.] и Каулёхаанты – Иван [Александрович Кауля (Неустроев) – К.А.]. Эта Хохо [Мария, младшая дочь берёзовского Кааки – Константина Балаганчик – К.А.] воспела Кауля [Александра Ванхатовича – К.А.], их [Андрея и Ивана – К.А.]отца.

27. Ӄԓиккин ӈэръамытԓыӈпароԓӄав пыӈыԓ. Двадцать седьмой рассказ.

(146) Ӄауԓьонэн — Ӄауԓьо Александэрэнин ӈэвъэн, Титимкыӈэв нынныԓьын, нэмэ Ӄоӄона гэныгрэпэвԓин. Энмэн-ым: «Титимкыӈэв нымытчитӄин.»

Кауля – Кауля Александра [Ванхатовича – К.А.] жену по имени Титимкынэв, опять же, Хохо [Мария, младшая дочь берёзовского Кааки – Константина Балаганчик – К.А.] воспела. Будто–бы: «Титимкынэв шьёт».

28. Ӄԓиккин амӈыръоотпароԓӄав пыӈыԓ. Двадцать восьмой рассказ.

(169) Ӄауԓьоӄаанты — Иван Александрович Неустроев.  Ӄауԓьоӄаантанэн ӈэвъэн — Анна Дмитриевна Неустроева. Кэмԓиԓыргин-Нутэнԓиргын ӈээкык, Варвара нынныԓьын,  ыргынан нэнмэйӈэвын. Ынӄэната ыргынан пэнин рыгрэпэвьё ынӄэн Варвара: «Уˊрэмургин Варваркаӄай. Игыр уˊрэмургин — Варваркайӈын.»

Каулёхаанты – Иван Александрович Неустроев.  Жена Каулёхаанты – Анна Дмитриевна Неустроева. Дочь четы Кемлиль-Нутендли [Акулины Афанасьевны и Егора Андреевича – К.А.], по имени Варвара, они вырастили. Поэтому они всегда воспевали эту Варвару: «Только наша Варварушка. И сейчас только наша — Варвара».

29. Ӄԓиккин ӄонъачгынпароԓӄав пыӈыԓ. Двадцать девятый рассказ.

(147) Руԓтыӈэвыт гатваԓен. Ынӄэн Тавратыргин ынпыӈэв. Ԓевԓевэта мургичгу мытъяагъан ынӄэн «кэмчичэвгрэп»: «Амын коԓё «гэкэмчичэвԓин»! Этыӄон мивын «ӈэвтумгин»? Этыӄон мивын «ынтыётумгыӄайин»? Грэпӄай… Этыӄон мивык «чакыгэттыӄайин»? Этыӄон мивык «ынпыӈэвын? Коԓё нэмэ «грэпӄай гэкэмчичевԓин»! Этыӄон мивык «ӈэвтум»? Этыӄон мивык «ынтыёӄайин»? Этыӄон мивык «ыччагчыӈынэн»? Этыӄон мивык «ыччайӄайын»? «Этԓырэмкин ынпыӈэвӄайынин»  тытипъэйӈэркын». Ынӈин гэтипъэйӈэԓин Екатерина Ивановна Курилова.

Рультынэвыт была. Это сестра Таврат [Николая Ивановича – К.А.]. Шутя, между собой мы исполняли эту «запутанную песню»: «Ну, очень «запуталась» [песенка – К.А.]! Или скажу «друга жены»? [по обычаю чукчей, муж даёт хорошему гостю на ночь свою жену, или одну из жён – К.А.].  Или скажу «невесткиной подружки»? Песенка…[«запуталась » — К.А.]. Или скажу «сестрёнкина»? Или скажу «старшей сестры»? И опять «песенка запуталась»! Или скажу «друга жены»? Или скажу «невесткина»? Или скажу «тёткина»? Или скажу «тётушкина»? «Тундровых людей старушки» [песенку – К.А.]  я пою». Так пела Екатерина Ивановна Курилова.

30. Ӄԓиккин мынгытпароԓӄав пыӈыԓ. Тридцатый рассказ.

(148) Ынӈэн гивик Екатерина Ивановна Куриловына вытку ԓьунин майӈыыˊтвъэт -шԓюпкат. Кэтэм  ынӄэн Горыяк вама. Ынкы торӈэвысӄатӄай Акулина ырыгрээн гатваԓен, яаче Чымкыԓыну ӈэвъэну гэнъэтԓин. Чымкыԓ Иван Ильич  ыˊвэӄучъу нъэԓгъи. «Мурыгрээн ынкы ымы Тавратӄай гэӈэвъэнэ Тавратӈааˊнӄайына рээн гатваԓенат. Ынӄэн Тавратӈээˊнкэй Ӄауԓьоӄаантанэн чакэттыӄай.  Ынкы вама, Акулинана рыгрэпэвнин Поӄоскайпы ымчьайгыпы Курия гытгыткыната тыԓеԓьыт майӈыыˊтвыйӈыт.» — гамӈыԓтэтԓен Екатерина Ивановна.

В тот год Екатерина Ивановна Курилова впервые увидела большие лодки — шлюпки. Это как раз в то время, когда на Горла [название участка в халарчинской тундре – К.А.] были. Там с ними была юная девушка Акулина, которая позднее женой Чымкыль стала. Чымкыль Иван Ильич мужем стал. «С нами в то время и Тавратхай с женой Тавратнээнхэй были. Эта Тавратнээнхэй сестрёнка Каулёхаанты [Ивана Александровича Неустроева – К.А.]. Находясь там [на участке Горла – К.А.], Акулина воспела большие лодки, с Походска плывущие против ветра по озеру Курия» — рассказала Екатерина Ивановна.

31. Ӄԓиккин мынгыткэн ыннэнпароԓӄав пыӈыԓ. Тридцать первый рассказ.

(149) Тэԓенъеп гатваԓен Арэӈавытӄай. Ынӄэн Тъаԓянин ытԓьа.  Ӈирэӄ ынпыӈэвыԓьын – Гываӈӈа, Тэгрынэут, ынӄоры Тъаԓяна яаче гъурэтԓинэт ытлеӈит, Таграт ынкъам Тыркыԓ. Екатерина Ивановна Куриловына ырыгытԓьайпы Арэӈавытгыпы ваԓёмнэн ԓевԓевгрэп. Ыргичгу Гыԓгымԓеӈэвынарээн гэԓевлевтипъэйӈэԓинэт. Вэты ынӄэн Ванькайӈын рэмкыԓьын, ыттъытыԓеԓьын, ынкы ныныгрэпэвӄин ыргынан.

Давно была Арэнавытхай. Это мать Тэле [Ивана Рукватовича  — К.А.]. У него было две старшие сёстры Гуванна и Тэгрынэут, а потом после Тэле родились братишки, Таграт  и Тыркыль [Таврат Николай Иванович и Оттох Иван Иванович – К.А.]. Екатерина Ивановна Курилова слышала от их матери Арэнавыт шуточную песню. Меж собой, с Гыльгымленэв, пели шутя. Всё время этого гостя Ваньку, на собачьей упряжке едущего, тогда воспевали они [песней «Хончечерга» — К.А.].

32. Ӄԓиккин мынгыткэн ӈиръэпароԓӄав пыӈыԓ. Тридцать второй рассказ.

(153) Кагыргына — Иннокентий Каургинына янор ӈэвъэну гэймитԓин ӄаарамкыӈав, Варвара нынныԓьын. Ынин эӈэӈытвэӈӈокэн грэп ыныгӈэвъэнэ гаяаԓен. Екатерина Ивановна Куриловына гамныԓтэтԓен: «Мургин пулийэ ръэӄынивыԓьын ванэван мынваԓёмын.» Чымчекинэт ынкы гивԓинэт: «Этыӄон нъэӈэӈытвиӄин мургин наӄам пулийэвлуон».

Кагыргын – Иннокентий Каургин сначала женой взял юкагирку, по имени Варвара. Жена исполняла [повторяла – К.А.] его шаманскую песню, когда он [впервые – К.А.] начинал шаманить.  Екатерина Ивановна Курилова рассказывала: «Мы не слышали, о чём наш зять  [с юк. яз. – К.А.] бормотал». Родственники говорили: «Наверное, наш зятёк  [с юк. яз. – К.А.]  шаманом становится».

33. Ӄԓиккин мынгыткэн ӈыръопароԓӄав пыӈыԓ. Тридцать третий рассказ.

(154) Кагыргынэн – Иннокентий Каургынин экык Нэнэӄэй — Петр Иннокентьевич Каургин гатваԓен. «Ынан чиниткинэт иˊрэӄаат гэныгрэпэвԓин. Мэԓ Оˊмрытвааԓына вама — Рагтувъе Светлананарээн вама. Ырык экык Костя гъурэтԓин. Ынӄэн Оˊмрытвааԓынин ытԓыгыт – ытԓьат гатваԓенат – Рагтувгиӄай ынкъам Тъэюӈэ», — гамӈыԓтэтԓен Екатерина Ивановна Курилова.

У Кагыргина – Иннокентия Каургина сын Нэнэхэй – Пётр Иннокентьевич Каургин был. «Он собственных беговых оленей воспел. Вроде бы, когда жил с Омрытвааль — Рагтувъе Светланой. У них сын Костя родился. Этой Омрытвааль родителями были Рагтувгихай и Тэюнэ», — рассказывала Екатерина Ивановна Курилова.

34. Ӄԓиккин мынгыткэн ӈыръапароԓӄав пыӈыԓ

(155) Волков Иван Егорович — Тавратгыргын нынныԓьын гатваԓен. Ынинэт ытԓыгыт-ытԓьат: Тыӈэвгийӈын ынкъам Ӈэвъыттын. Апайӈынин-ым нынны Тыӈаԓгын. Ӄауԓьо Акулинана ынӄэн Тавратгыргын коԓё ԓевԓеву ԓыгнин, инӄун ытԓён ивыԓъинмыԓьын «ӄынур кэтчанройӈын». Ынӄэн ԓевԓевгрэп. Акулина ынкы гивԓин: «Кыгитэгыткы, ӄэтчанройӈын ӄынур нычынрэтӄин! Нъэймэвӄин… Ӄытԓи-ым, Тавратгыргын!»

Волков Иван Егорович — с именем Тавратгыргин был. Его родители: Тынэвгийнын и Нэвыттын. А деда звали Тынальгын. Кауля Акулина над этим Тавратгыргиным очень посмеивалась, потомучто он был длинношеим «как журавль». Это шуточная песня. Акулина тогда сказала: «Посмотрите, будто-бы журавль показался! Приближается… Оказывается,  это Тавратгыргин!».

35. Ӄԓиккин кыԓгынпароԓӄав пыӈыԓ

(156) Тэԓенъеп гатваԓен Таамар нынныԓьын ынпыначгын. Мэкына ытԓён гэныгрэпэвԓин, эйгуԓеткэ. Наӄам грэп… этыӄон иԓюткукин. Нивӄинэт, ыргинэт рэмкыт аӈӄайпы етгъат. Куԓюмагты яԓгытгъат. Ыргинэт нэнэнэт: ӈээкык Омрыӈа, Вытыԓгын-ым ынпычьын. Чымчекинэт: Ыннаныӄай, Руԓтыӈэ, Етгевыт. Екатерина Ивановна Куриловына грэпык гивԓин: «Вай Ыннаныӄайыргин, Таамарыргин ытчайынтэ мынынпаԓёмтэляӈавытын.»

Давно был старик по имени Таамар. Кто его воспел, не знаю. А песня-то… кажется шаманская. Говорят, его родственники с моря прибыли. На Колыму откочевали. Их дети: дочь Омрына, а Вытыльгын старший [сын – К.А.]. Родственники: Ыннаныхай, Рультынэ, Етьгевыт. Екатерина Ивановна в песне сказала: «Давайте о тётках Ыннаныхая, Таамара дадим возможность послушать [песню – К.А.]».

36. Ӄԓиккин кыԓгынкэн ыннэнпароԓӄав пыӈыԓ

(157) Нэмэ вай эԓвэԓьин Волков Иван Егорович гатваԓен, Иԓыӄин нынныԓьын. Екатерина Ивановна Куриловына ԓьунин, интернатык мигчирэнмэ, еп ытԓён ӈинӄэю вама. Иԓыӄина ыныгӄачагты уттыӄая нэнаркыпԓыӄэн панкаӄай, инӄун ынӄэн ӄэпыԓ. Ынкы Иԓыӄэй Екатерина Ивановнана нинивӄин: «Ынпыӈэв, ӈанӄо ӄыркыпԓыгын!». Ынӄэнат интернаткэн ӈинӄэгти гэныгрэпэвԓин Екатерина Ивановнана: «Иԓыӄэй, ӈинӄэй! Ынӈэ! Ынӈэ эринтыткукэ панкаӄагтэ!».

И ещё был другой Волков Иван Егорович. Звали Илыхин. Екатерина Ивановна Курилова видела, в интернате работая, когда он ещё мальчиком был. Илыхин в её сторону баночку палкой подкидывал, будто-бы это мячик. Тогда Екатерина Ивановна воспела тех интернатовских мальчиков: «Илыхэй, мальчик! Нельзя! Не кидайтесь баночкой!».

37. Ӄԓиккин кыԓгынкэн ӈиръэпароԓӄав пыӈыԓ

(158) Куԓюмыскак ганымытваԓен Чичиӈэвыт Николай Михайлович. Ынин ытԓьа — Чичиӈэвыт, ытԓыгын-ым Ӄэргыгыргын.  Ынин ытлеӈи Кымъыгыргын — Мохнаткин Михаил Михайлович гатваԓен. Ынӄэн чама ԓымӈэ Петр Николаевич Мохнаткинын ынтууԓпыр. Кымъыгыргынин ӈэвъэн  Эˊйӈэӈӈэӄэй нынныԓьын — Ыˊттъыкванэн ӈээкык. Ӄунэче, ынӄэн Чичиӈэвыт Коля, ӈэнӄагчыӈо вама, деԓегато нъэԓгъи.  Москубагты гэԓейвыԓин. Ынӄанавагырга Ӄаԓярчарэмкэ гэныгрэпэвԓин: «Чичи Коԓ! Коԓё вынэ вай ӄыӄэтпыԓьатыркын! Нэмэ вай Москубагты деԓегато вай ӄытваркын!».

В Колымском жил Чичинэвыт Николай Михайлович. Его мать – Чичинэвыт, а отец-то Хэргыгыргин. Был его братишка Кымыгыргин — Мохнаткин Михаил Михайлович. Он ещё и зять Петра Николаевича Мохнаткина. Жену Кымыгыргина звали Эйнэннэхэй – была дочерью Ыттыква. Однажды, этот Чичинэвыт Коля, будучи юношей, делегатом стал. В Москву ездил. Поэтому халарчинские люди воспели: «Чичи Коль! Давай-ка ещё усерднее трудись! Снова будь делегатом в Москву!»

38. Ӄԓиккин кыԓгынкэн ӈыръопароԓӄав пыӈыԓ

(159) Чучу — Мария Кемԓиԓ гатваԓен, Ӄаантайӈынин — Кемԓиԓ Павелын ӈээкык. Чучунин ытԓьа Нээˊнӄэй нынныԓьын. Ыргинэт нэнэнэт: Вааԓӈавыт, Чучу, Етгевыт, Ыˊттъыӈэ. Ынӄэн Чучуйӈын Тымкыԓына гэныгрэпэвԓин. Нивӄинэт Чочойӈын коԓё ӄэтпыӈавъайыръыну гитԓин, наӄам-ым коԓёмэй аӄанӈынаԓьу. Грэпвэтгавыт ынӈин ваԓьыт: «Чучуйӈына, коԓё-коԓё, кэӈунэӈ пиринин! Наԓвыԓьийӈын игытӄэй гэнрумэкэв Чочойӈына!».

Чучу – Мария Кемлиль была. Хаантайнина – Кемлиль Павла дочь. Мать Чучу звали Нээнхэй. Их дети: Ваальнавыт [мать Татьяны Вальняут – К.А.], Чучу [Кемлиль Мария Павловна – К.А.], Етьгевыт [Ягловская Мария Павловна – К. А.], Ыттынэ [Горулина Надежда Павловна – К.А.]. Эту Чучуйнын Тымкыль [Афанасий Гаврилович – К.А.] воспел. Говорят, Чочойнын очень усердной женщиной была, но и очень сердитой. Слова песни такие: «Чучуйнын, ух-ты, посох схватила! Чочойнын вмиг стадо собрала!».

39. Ӄԓиккин кыԓгынкэн ӈыръапароԓӄав пыӈыԓ

(160) Тъаётвааԓӄай — Анна Алексеевна Мохнаткина, Tымӈэнэнтынин ӈэвъэну гитԓин. Tымӈэнэнтынин ытԓьа Рагтыӈаӄай нынныԓьын. Ынӄэн Тъаётвааԓӄай Екатерина Ивановна Куриловына рээн гэмигчирэтԓин ӈэԓвыԓекы, ныроӄав бригадак. Ынинэт ынпычьыынээԓьыт Ыттъытэгын ынкъам Рагԓыгыргын гатваԓенат. Екатерина Ивановна нымныԓтэԓӄин: «Тъаётвааԓӄай наӄам яаԓегты рэпэԓӄынтэты ярагты, эвытԓым ӄэюу римтиркынин, ёмроттытъёԓӄай, эмуӄай. Наӄам анӈынайпык тэӈэйгулеткэ.»

Таётваальхай – Анна Алексеевна Мохнаткина. Женой Тымнэнэнтына была. Мать Тымнэнэнтына звали Рагтынахай. Эта Таётваальхай с Екатериной Ивановной Куриловой работала в оленеводстве, в третьей бригаде. Её старшими братьями были Ыттытэгин и Раглыгыргын. Екатерина Ивановна рассказала: «Таётваальхай, даже возвращаясь [с дежурства – К.А.] домой, тащит на себе телёнка, тальничок, или сухую хворостинку.  А сердиться-то совсем не умела».

40. Ӈирэӄӄԓикӄэв пыӈыԓ

(161) Апайӈыӄай Эгыԓгыӄай гатваԓен. Нивӄинэт: «…ымы рапавыркын, ымы равакъотваӈӈо, иԓкэ равакъотвагъа… ». Этааны ынӄэната Эгыԓгыӄаё гатанынныӈԓен ытԓён. Екатерина Ивановна Курилова гивԓин, энмэн игыт иԓкы ныӄамэтваӄэнат. Наӄам Эгыԓгыӄай ӄаарамкыйиԓыԓьын. Сутаня Удерак гэмигчирэтԓин.

Дедушка Эгыльгыхай был. Говорят: «…даже во время чаепития, или просто сидя, как слепой [закрыв глаза – К.А.] обычно сидел…». Может поэтому Волчонком прозвали его. Екатерина Ивановна Курилова рассказывала, будто-бы, волки, закрыв глаза, едят. А этот-то Эгыльгыхай юкагирским языком владел. Работал в Сутаня Удеран [эвенское название совхоза в Халярче в годы становления Советской власти на Колыме – К.А].

41. Ӈирэӄӄԓиккин ыннэнпароԓӄав пыӈыԓ

(162) Рэнтыгыргын — Волков Дмитрий Петрович. Ытԓён ԓымынӄайына рыгрэпэвьё.  Нивӄинэт: «Ымы мэӈин ӄырым нивын «гэмо тыԓгыркын ытԓён.» Рэнтыгыргын пэнин майӈыомакатгыргэты  ԓейвыԓьын. Ымы Якуускагты гэԓейвыԓин. Энмэн: « Нымъеквэ ԓейвыԓьэ таӈымыԓьо ривӈытри «эрмэӄэй».

Рэнтыгыргин – Волков Дмитрий Петрович. Его каждый воспевал. Говорили: «И никто не скажет « не знаю его». Рэнтыгыргин всегда на большие собрания ездил. И в Якутск ездил. Будто-бы: «Объезжающего стойбища все называли «начальничком».

42. Ӈирэӄӄԓиккин ӈиръэпароԓӄав пыӈыԓ

(163) Тавратын ӈэвъэн Ӄонмэраав, Атласова Александра Прокопьевна, нынныԓьын, сельсоветык каԓеԓьавыԓьо гатваԓен. Тавратын чымӈасгыйӈын гэныгрэпэвԓин «ӈыръонмысӄыӈкынымнымӄачагты тыԓеԓьын».

Таврата [Николая Ивановича – К.А.] жена, которую звали Хонмэрав [Александра Прокопьевна Атласова – К.А.], в сельсовете секретарём была. Таврата старого оленя-быка воспела [Хонмэрав – К.А.] «на стойбище в сторону трёх холмов идущего [на участок в халарчинской тундре, за убойным пунктом Стадухино – К.А.]».

43. Ӈирэӄӄԓиккин ӈыръопароԓӄав пыӈыԓ

(164) Таврат ынӄэн, Николай Иванович, Ӄонмэраавынин ыˊвэӄуч. Эрмэну ӄоԓӄосык нъэԓгъи. Этԓыӄык торӄаата гэкэӈтыԓеԓьын мытыныгрэпэвын. Чама-ым Ӄонмэравына ынин ыˊвэӄуч гээккэтэ, Пыроня нынныԓьын, рыгрэпэвнин. Ынӄэн пичьэйӈэн Ӄонмэраавынин.

Таврат этот, Николай Иванович, муж Хонмэрав [Александры Прокопьевны Атласовой – К.А.]. Начальником колхоза стал. Мы воспели [его – К.А.], по тундре ездившего на оленьей упряжке. И ещё Хонмэрав её мужа и сына, по имени Проня, воспела. Эта мелодия Хонмэрав.

44. Ӈирэӄӄԓиккин ӈыръапароԓӄав пыӈыԓ

(165) Панэна ыннэн грэп Таврат тортаӈӄааӈыԓьын. Энмэн: «Турэрмэӄэй нытаӄааӈӄэн. Ӈыронмысӄыӈӄачагты торгаканъёта нымԓючирӄин. Тавратӄай, вынэ нымԓючирӄин! Ӄынвэр эвыр вай вынэ, торгаканъён гаймаӈэнаӄай рывэтгавнэн! Пыроньканэн ытԓыгыӄай!».

Ещё одна песня о том, как Таврат дрессировал новых оленей [для упряжи – К.А.]. Будто-бы: «Новый начальничек оленей дрессирует. В сторону трёх холмов на новой упряжке по кругу ездит. Тавратхай, так и по кругу ездит!  И, наконец, всё-таки новую упряжку сумел выровнять! Пронькин отец!».

45. Ӈирэӄӄԓиккин мытԓыӈпароԓӄав пыӈыԓ

(166) Ооня, Иван нынныԓьын гатваԓен. Ынӄэн Ӄэргыӈэнин — Анна Александровна Каургинын ынйъювӄэй ынкъам Эккуԓьын ынээԓьын. Оонянэн ӈэвъэн – Евдэ. Евдэ-ым Тыӈэвгиӄайин  чакыгэт, ӄаарамкыӈаво гитԓин. Ӈааˊнԓыӈо — Анна Афанасьевна Ягловская, Евдэнэ  ынпычьычакыгэтто гитԓин. Ынӄэн Ооняна ынкы пэнин яаёт грэпвэтгавтэ: «Рэвымрэвӄэй ныриӈэмъетӄин».  Ынӄэн ынин чиниткин грэп.

Ооня, по имени Иван был. Это Хэргыны — Анны Александровны Каургиной дядюшка [брат матери – К.А.] и брат Эккуля. Жена Оони – Евдэ. А Евдэ, сестрёнка Тынэвгихая юкагиркой была [их родителями были Омрувгэ и Тороходиэ – К.А.]. Наанлыно – Анна Афанасьевна Ягловская для Евдэ была старшей сестрой. Этот Ооня тогда всё время исполнял слова песни: «Куропаточка летит». Это его личная песня.

46. Ӈирэӄӄԓиккин ыннанмытԓыӈпароԓӄав пыӈыԓ

(167) Ыннэн ӄԓявыԓ гатваԓен — Аттъэтэгын, Гаврил нынныԓьын. Ынӄэн нивӄинэт Ӄэргыӈэнин — Александра Ильинична Таентонэн, ӈээккин, Вера нынныԓьын, ытԓыгын. Ынӄэн ԓыгэн томыкайпы ваԓёмъё нинэныгрэпэвӄин Екатерина Ивановна Куриловына. Чама-ым ынан ынӄэн Аттъэтэгын эчгиваӈэԓьо ԓюӈыԓгэ.

Один мужчина был – Аттэтэгин, по имени Гаврил. Он Хэргыны – Александры Ильиничны Тоенто, дочери, по имени Вера, отец. Об этом [Аттэтэгине – К.А.], только от кого-то услышанную [песню – К.А.], спела Екатерина Ивановна Курилова. И с этим Аттэтэгиным она не очень долго работала.

47. Ӈирэӄӄԓиккин ӈэръамытԓыӈпароԓӄав пыӈыԓ

(168) Торвагыргытомганма нымкыӄин амаԓваӈ варат гэпкирԓинэт Ӄуԓюмак. Ынӄэн Слонимский Анатолий Андреевич нэмыӄэй ыяайпы етыԓьын танӈытан. Ӈэԓвыԓекы мэгчэратыӈогъэ. Наӄам коԓё пэтԓе чугчеӈйиле вэтгавыӈӈогъэ. Ымы лыгиэвиръыт яаӈӈонэн. Энмэн: «Таакойӈын начаӄота нинэнйыръэтчивӄин. Ӈэԓвыԓекин инэнмэԓевэтыԓьын, ынпыначгыйӈын вынэ яаттэка уургыԓьычымӈачга ныԓяӈӈоӄэн.»

Когда начиналась новая жизнь, прибыло на Колыму много разных людей. Этот Слонимский Анатолий Андреевич тоже был издалека прибывшим русским. Стал работать в оленеводстве. Однако очень скоро начал говорить по-чукотски.  Даже традиционную одежду [из оленьей шкуры – К.А.] стал носить. Будто-бы: «Курительную трубку набивал багульником. «Олений доктор» — старик, даже на беговой нарте ездил, запряженной оленем чёрной масти».

48. Ӈирэӄӄԓиккин амӈыроотароԓӄав пыӈыԓ

(205) Ӄонмэравынэн ынээԓьын, Ягловский Михаил Петрович, Москубак тэԓенъеп деԓегато гэԓейвыԓин. Ӄонмэравына ԓевԓеву нинэԓгыӄин эргавыԓьатыԓьын. Энмэн ытлён нивӄин: «Москубак тыԓейвыгъак! Наӄам тури, этԓе!» Ӄынвэр-ым ԓевԓевгрэп томгатгъэ: «Кэгэндэгэгэй! Апайӈыӄай «москубакин» деԓегато мытыԓгыгъан! Эргавыԓьатыԓьын, вынэ вай-ым панэна деԓегато ӄитгъи. Ӄитпыԓеткин ӄыяагын!».

Брат Хонмэрав [Александры Прокопьевны Атласовой – К.А.],  Ягловский Михаил Петрович, когда-то в Москву делегатом ездил. Хонмэрав посмеивалась над хвастунишкой. Будто-бы он говорил: «В Москве побывал! А вы-то, нет!». И потому шуточная песня появилась: «Ух-ты! Ух-ты! Дедушку «московского»  делегатом мы избрали! Хвастунишка, ну-ка ещё делегатом стань! Трудись усерднее!».

49. Ӈирэӄӄԓиккин ӄонъачгынпароԓӄав пыӈыԓ

(206) Гутъыттыӈэ гэынпыӈэвӄэе эмԓевԓевэтыԓьатык: «Пиӈэругъи! — Эвэӈӈэӄэй ятыӈогъэ!», ӄынвэр ӄэйвэ ыˊԓьыԓ эрэтыткуӈӈогъэ. Энмэн ынӈин ыргичгу гэԓевԓевэтэ: «Гутъытты! Ӄыгитэгын! Эвэӈӈэӄэй ятыӈогъэ! — Пиӈэругъи!»

Гутыттынэ со старушкой дошутились: «Снегопад! — Эвэннэхэй приезжает!», как вдруг, и правда, снег пошёл!  Будто-бы, они так меж собой подшучивали: «Гутытты! Посмотри! Эвэннэхэй приезжает! — Снегопад!».

50. Ӈирэӄӄԓиккин мынгытпароԓӄав пыӈыԓ

(207) Тэԓенъеп эˊрагыргын нэтэйкыгъан эпэӄэйына. Ынкы Николай Иванович Мохнаткинынин ӄораӈы иˊрэгъи, Ԓювԓяйӈын нынныԓьын. Ынӄэн ынан чинит рыгрэпэвнин: «Гэетԓинэт Ԓювԓяйӈынти, гэԓеԓинэт янотыԓьыынӈэнӄорат.»

Давно «бега» [праздничные гонки на оленьих упряжках – К.А.] провели для бабушки. Тогда Николая Ивановича Мохнаткина олень на гонках участвовал, по кличке Лювляйнын. Его он сам воспел: «Прибежали Лювляйнины [ещё дурные, неприученные олени – К.А.], примчались первые, эти олени».

51. Ӈирэӄӄԓиккин мынгыткэн ыннэнпароԓӄав пыӈыл

(208) Тэԓенъеп анӄаԓгата гаяԓгытԓенат. Ынӄэн  Тавратыйӈын — Василий Слепцов энараԓьу гаяԓкытԓен гээккэтэ. Ынкы мурыгынтууԓпыргыпы Митэрэйгыпы ваԓёмьё грэп ԓыги мытыԓгыӈӈон. Энмэн: «Пуԓийэйӈын Тавратыйӈын вынэ вай-ым ӄынур-ым кырыӈайӈын-ым нъомӄэнайӈын.»

В прошлом вдоль моря кочевали. Этот Тавратыйнын – Василий Слепцов гостем кочевал с сыном. Тогда от нашего зятя Дмитрия услышанную песню запомнили. Будто-бы: «Зятище Тавратыйнин словно престарый бык толстенный.»

52. Ӈирэӄӄԓиккин мынгыткэн ӈиръэпароԓӄав пыӈыԓ

(209) Слепцов Николай Васильевич – Тымӈэнэнтын конэта эвытԓым ыˊттъэ рооԓӄыԓривԓетыԓьатыԓьын пыротокайпы ԓымынкыри, гэныгрэпэвԓин. Ынӄэн ваԓёмьё грэп: «Тымӈэтэдиэ конэӄая ӈаԓвыԓьэгты нэнаркычьатӄэн.»

Слепцова Николая Васильевича – Тымнэнэнтына, на коне или на собаках из протоки повсюду доставляющего продукты,  воспели. Это услышанная песня: «Тымнэтэдиэ на коне в стадо рысцой несётся».

53. Ӈирэӄӄԓиккин мынгыткэн ӈыръопароԓӄав пыӈыԓ

(210) Кавыԓьийӈын — Василий Петрович Кеулин  ӈавтыӈма гэныгрэпэвԓин. Энмэн: « Вынэ, Кавыԓьийӈын Рагтув-ынпыӈэвӄай тэӈэвын-ым ярагты рыԓьэтэннин!»

Кавылийнына – Василия Петровича Кеулина сватающегося воспели. Будто-бы: «Ух-ты, Кавылийнын  Рагтув-старушку всё-таки увёз!».

 

54. Ӈирэӄӄԓиккин мынгыткэн ӈыръапароԓӄав пыӈыл

(211) Аннайӈына — Анна Фёдоровна Ягловскыйына ынӄэн Усанов гэныгрэпэвԓин. Ынӄэн Тымкыԓына ԓевԓеву гэтчыԓин: « Аннай! Усановӄай! Усановӄай!». Чиниткин ыԓгытумгыӄай вэты ԓевԓеву.

Аннайнын – Анна Фёдоровна Ягловская этого Усанова воспела. Над этим Тымкыль [Афанасий Гаврилович – К.А.] стал шутить: «Аннай! Усановхай! Усановхай!». Над собственной подружкой так и посмеивался.

55. Ӈирэӄӄԓиккин кыԓгынпароԓӄав пыӈыԓ

(212) Пэӈэтэгына — Николай Андреевич Дьячковына рыгрэпэвнин чиниткин кораӈы. Ынан гэтэнынныӈԓин — «чуосынкаԓьыт». Энмэн: «Чуосынкаԓьыт» ныԓяӈӈоӄэнат! Ӄыгитэгын! Пэӈэтэгнынтин-Гаԓяӈавытэн чымӈаскыйӈыт-ым вынэ, ӄынур чама иˊрэпкирԓьыт! Ымы ръэнут-ым эвытрыкыԓьин, ӄынур ымыԓьо параӄоткэн ӈыԓчыку!»

Пэнэтэгин – Николай Андреевич Дьячков воспел своего оленя. Он назвал их —  «имеющие валенки» [от копыт до коленного сустава цвет камусов был светлее – К.А.]. Будто-бы: «Имеющие валенки» идут! Посмотри! Пэнэтэгина-Галянавыт  [Екатерины Ефимовны Дьячковой, жены Пэнэтэгина – К.А.] бык-то ух-ты, будто примчался с оленьих гонок!  Ничего не видно-то, словно всё заволокло пароходным дымом!»

56. Ӈирэӄӄԓиккин кыԓгынкэн ыннэнпароԓӄав пыӈыл

(213) Тымкыԓынин ытԓеӈи Тыкао Илья Николаевич гатваԓен. Ынӄэн Ӄонмэраавына гэныгрэпэвԓин ытԓён. Екатерина Ивановна Куриловына ынъювычгыно нъэԓгъи, ынӄэната гэныгрэпэвԓин: «Ынъювыйӈын этԓырамкэн каԓеԓьавыԓ-Тыкаойӈын вынэ вай-ым емгэ миӈкы ныԓяӈӈоӄэн. Каԓеԓьавыԓ эрмэӄэй-ым кэԓиткутэ ныԓейвыӄин нымъеквэ.»

Тымкыль [Афанасия Гавриловича – К.А.] братишка Тыкао Илья Николаевич был. Его Хонмэрав [Александра Прокопьевна Атласова – К.А.] воспела. Екатерине Ивановне Куриловой дядюшкой стал, поэтому воспела [Хонмэрав – К.А.]: «Дядюшка тундровых людей, писарь-Тыкао, так и ездит повсюду. Писарь-начальничек, выполняя перепись, по жилищам стойбища ходит».

57. Ӈирэӄӄԓиккин кыԓгынкэн ӈиръэпароԓӄав пыӈыл

(214) Ынӄэн Вааԓӄайына — Спиридон Егорович Слепцовына гэныгрэпэвԓин. Тэԓенъеп, титэ ынӄэн Соловьёв нынныԓьын, спԓиссияк мэгчэрэтыԓьо гатваԓен, ынкы Екатерина Ивановна Куриловына танӈыйиԓе тэӈэйгуԓеткэ гитԓин. Ынӄэн Соловьёв ӄэргыэръыйӈа ганавэрэпатԓен Куԓюмыскак. Ынӄэн Вааԓӄайынэн пичьэйӈэтэ Соловьёв кытгынтытыԓеԓьын Екатерина Ивановнана рыгрэпэвнин. Энмэн: «…рыгԓьойӈа кукаскэта, вынэ вай, танӈыӄай коԓё ныркычавӄэн-ым, амромавӈа, майӈыгытгыйгыткыната муутыԓяма…»

Это Ваальхай – Спиридон Егорович Слепцов воспел. В прошлом, когда по фамилии Соловьёв, в экспедиции работал, в то время Екатерина Ивановна Курилова совсем не знала русского языка. Того Соловьёва в густошёрстную кукашку [меховую куртку из зимней оленьей шкуры – К.А.] одели в селе Колымское. Этой мелодией Ваальхая, пешком бегущего Соловьёва, Екатерина Ивановна воспела. Будто-бы: «…в густошёрстной кукашке, ну и ну, русский очень быстро бежит-то, чтобы согреться, по большому озеру обоз сопровождая…».

58. Ӈирэӄӄԓиккин кыԓгынкэн ӈыръопароԓӄав пыӈыл

(215) Екатерина Ивановна Курилова ынӄэн Семён Каврагыргынин чымчекинэт тэӈэйгуԓеткэ. Ытԓён ԓьунин эвын этԓыӄык мигчирэтыԓьын. Каврагыргын «пастуку инма амӄынычьо шкоԓанԓьаԓьу ӈэнӄайынԓеԓьанма ныԓгыӄин…». Ымыԓьорык гэныгрэпэвԓин.

Екатерина Ивановна Курилова этого Семёна Каврагыргина родственников совсем не знала. Его видела уже работающего в тундре. Каврагыргина «будучи пастухом, всегда назначали сопровождающим детей во время пути в школу…». Все его воспевали.

59. Ӈирэӄӄԓиккин кыԓгынкэн ӈыръапароԓӄав пыӈыԓ

(216) Кымъыгыргын — Михаил Михайлович Мохнаткин. Тэԓенъеп пэнин ӈэнӄайыгрээн гапастукаԓен. Ынкы гивԓин: «Ӈинӄэйыгрээн пастукатык мэчынкы. Ытръэч ивкы нитийгым ӈэръанӈэнӄагты: «Гони!».  Коԓё мэчынкы ӈинӄэйыгрээн пастукатык.» Ынӄэн ваԓёмык Екатерина Ивановна Куриловына рыгрэпэвнин Кымъыгыргын.

Кымыгыргин – Михаил Михайлович Мохнаткин. В прошлом всё время с мальчиками пастушил. Тогда сказал: «С мальчиками пастушить хорошо. Только стоит мне сказать четырём мальчикам: «Гони!» Очень удобно с мальчиками пастушить.». Это услышав, Екатерина Ивановна Курилова воспела Кымыгыргина.

60. Ӈыроӄӄԓикӄэв пыӈыԓ

(217) Вельвина Альбина Ивановна. Ынан  ыˊттъыёԓ  консертагты акватыӈок Альбинана пынԓёнэн: «Абучиэ! Ръэнут траяӈын?». Екатерина Ивановна Куриловына ԓыгэн тэпъайӈачата татԓыӈгъэ ыныкы левлевэта: «Ԓыгэн ӄивыркын: «Зеԓёнэй Мыскэн танӈыынйъюврээн путурэнгъо тыетык»… Ԓыгэн авэтывъаӄ ԓыгэн ӄытипъэйӈэркын.»

Вельвина Альбина Ивановна. Впервые выезжая на концерт [Из Колымского в Черский – К.А.] Альбина спросила: «Бабушка [с юк. яз. – К.А.]!  Что исполню!».  Екатерина Ивановна Курилова напевая,  ответила ей шутя: «Просто скажи: «С  зеленомысскими дядьками танцевать приехала»… Прямо так и спой».

61. Ӈыроӄӄԓиккин ыннэнпароԓӄав пыӈыԓ

(218) Ӄунэче Иннокентий Ходьяԓонэн ынин чиниткин кэвычьыԓьыгрэп ваԓёмнэн Екатерина Ивановна Куриловына. Ытръэч ыннэн вэтгав: «Ыԓвээкынти! Ыԓвээкынти!»

Однажды личную песню нетрезвого Иннокентия Ходьяло услышала Екатерина Ивановна Курилова. Только с одним словом: «Дикари! Дикари!» [Дикие олени (не домашние) – К.А.]

62.Ӈыроӄӄԓиккин ӈиръэпароԓӄав пыӈыԓ

(219) Тортомгынӈэк якутыԓьы аачекына Мария Алексеевна Сыроватскыйына «…кыԓпайӈыт эчывиткукыԓьин энагырын чымӈачгыйӈын гэйытԓин. Ынӄэн, кыԓпат эчывиткутэ, якутыԓьы аачекына энмэн нэнаяаӄэн. Ныгэкэӈтыԓеӄин. Ынӄо моогъэ грэп «Вопӄэрынны чеваро».

В то время, когда собиралась замуж за якутского парня, Марии Алексеевне Сыроватской «…в подарок дал старого быка с неотпиленным передним нижним отростком оленьего рога.  Этого, с неотпиленным передним рогом, якутский парень так и держал. В упряжке ехал. Оттого и появилась песня «Олень серой масти с лосиным рогом».

63. Ӈыроӄӄԓиккин ӈыръопароԓӄав пыӈыԓ

(220) Тэԓенъеп Вааԓына Пётр Егорович Винокуров рыгрэпэвнин. Ынӄэн Винокуров рооԓӄыԓйыԓытку скԓадык савӄосу гитԓин. Энмэн: « Пэчукэӄэй вынэ! Нымытварэмкин рооԓӄыԓ-ым гынритыԓьын, нычейвыткуԓьатӄэн!»

В прошлом Вааль Петра Егоровича Винокурова воспел. Этот Винокуров выдавал продукты, будучи завхозом. Вот так: «Ух-ты Петенька! Жителей села заведующий продуктовыми товарами, так и ходит!»

64. Ӈыроӄӄԓиккин ӈыръапароԓӄав пыӈыԓ

(221) Экыэ Александэргыпы, Александра Афанасьевна Слепцовгыпы грэпвэтгавтэ ваԓёмнэн Екатерина Ивановна Куриловына: «Чиниткин нэнэны, гэлэ гэй, гэныгрэпэвԓин-ым. Экыэ Александэрэӄай нивӄин-ым: «Чарэйӈын, Чарэйӈын, Чарэйӈын, гэлэ!»

От сестры Александры, Александры Афанасьевны Слепцовой, слова песни [её сына по имени Чери – К.А.] услышала Екатерина Ивановна Курилова: «Своего ребёнка, вот как, воспела-то. Сестра Александрушка говорила-то: «Черище! Черище! Черище, вот!»

65. Ӈыроӄӄԓиккин мытԓыӈпароԓӄав пыӈыԓ

(222) Вера Дмитриевна Третьяковына рыгрэпэвнин ыˊвэӄуч Анисья Тимофеевна Роббекынин, Михаил нынныԓьын. Ынӄэн Роббек Михаил ынкы еп этумгыкыԓьин. Энмэн: «Мишкайӈын-ым… кэтъоёԓгъо гэԓгыԓин-ым, вынэ вай… Коконэн ӈэвъэна гэныгрэпэвԓин.»

Вера Дмитриевна Третьякова воспела мужа Анисьи Тимофеевны Роббека, которого звали Михаилом. Этот Роббек Михаил в то время ещё не был женат. Вот так: «Мишку-то… вспоминала, так и… воспевала жена Коко [муж Веры Дмитриевны – К.А.].»

66. Ӈыроӄӄԓиккин ыннанмытԓыӈпароԓӄав пыӈыԓ

(223) Аӄанто Иван Иванович. Ынӄэн ынпыначгыӄай емгэ рэмкэ ипэ ръэнут гынриръэӄыԓьу нинэԓгыӄинэт: аԓьаванвыт, ӈан ӈытораӄагти, нинэчеритвыӄинэт. Наӄам пэнин чериэвиръэ ныԓейвыӄин ымгэвэӈэтчыӈын. Екатерина Ивановна Куриловына коԓё ейвечу нинэԓгыӄин ынпыначгыӄай: амӄын ытԓён ыныкы рэсӄивыԓьын, нэнанӄамэтвавӄэн, чама-ым ынин чериэвиръыт нинэнԓывэтӄин, эԓвэԓьин эвиръын нэнанйыпыӈатӄэн, миӈкри ӄун ынинэт эвиръыт коԓё мымԓытӄыԓьот, наӄъаткэӄэнат. Аӄанто ынан ынӈин рыгрэпэвнин: «Ныппыԓюӄинэт яраӄагти нэнанваӈэвӄэн. Амын коԓё ымы микынэ этԓе ивкыԓьин: «Гынин эвиръын ӄынрымэгын». Эчвэръагыргын таӈӄоныры амӄынычъо… чама ԓыгэн… чугчеӈынпыначгыӄай… Вэнъымынан! Пэнин эвиръэ ԓейвыԓьын! Гитэмэ ытԓён нивыйгым: «Варатчыӈын! Иа’м ытԓён эгитэкыԓьин ынпыначгыӄай!».

Аканто Иван Иванович. Этого старичка любой из поселка использовал в качестве уборщика: помойки, туалеты чистил. Екатерина Ивановна Курилова очень жалела старичка: когда он заходил  к ней, кормила его, и ещё его грязную одежду сжигала, надевала на него другую одежду, потомучто его вещи были завшивленными, дурнопахнущими. Так воспела она Аканто: «Маленькие «домишки» обслуживал. И ведь никто не советовал: «Смени свою одежду!». Неужели постоянно, изо дня в день… и даже… чукотский старичок… Просто ужас! Бродит в одной и той же одежде! Глядя на него говорю: «Народ! Почему не следят за старичком!»

67. Ӈыроӄӄԓиккин ӈэръамытԓыӈпароԓӄав пыӈыԓ

(224) Екатерина Ивановна Курилова нымӈыԓтэԓӄин: «Тэԓенъеп ынӄэн Кемԓиԓ Николай энмэн моԓямоԓ нинэйыԓӄин, эвытԓым нинэйӈэӄин ынкъам «моԓяԓьу»… «моԓяԓьу» гэрыԓкыԓин. Ынкъам рыпэт грэпыԓьын: «Моԓяԓьыӄай» Мэкоԓяйӄай  ныԓяӈӈоӄэн…»

Екатерина Ивановна Курилова рассказывает: «В прошлом этот Кемлиль Николай будто-бы мыло раздавал, или возил с собой и, поэтому «имеющим мыло»… «имеющим мыло» назвали. И даже появилась песня: «Имеющий мыло» Мэколяйхай едет…»

68. Ӈыроӄӄԓиккин амӈыроотпароԓӄав пыӈыԓ

(225) Ынӄоры нэмэ ԓымӈэ гэныгрэпэвԓин Мэкоԓяйӄай. Ынӄэн Кемԓил Николай нынныԓьын. Энмэн: «Мэкоԓяйӄай-ым! Ныԓяӈӈоӄэн-ым! Муԓяԓьыӄай-ым! Мэкоԓяйӄай-ым!»

И опять же воспели Мэколяйхая. Этого, по имени Николай Кемлиль. И так: «Мэколяйхай-то! Едет-то! Имеющий мыло! Мэколяйхай-то!»

69. Ӈыроӄӄԓиккин ӄонъачгынпароԓӄав пыӈыԓ

(227) Тыӈаӄэргын ынӄэн, Утэԓгын Иван Егорович нынныԓьын. Екатерина Ивановна Курилова нымӈыԓтэԓӄин: «Ынан ыˊттъыёԓ тыԓьугъан эчеэттыкӄай. Ныппыԓюӄин эчеэттыкӄай. Испидола нинэйӈэӄин нымэйыӈӄин. Испидола этыӄон эԓвэԓьин. Ванэван мытэӈгитэгъан. Нымэйыӈӄин нинэйӈэӄин. Наӄам кыткытык! «Тыӈаӄэр!… эээ… Тыӈаӄэр!  И’ам ынӄэн йыӈэ…! Эбыкиэ! Ритӄыевы!». Ынкы-ым нивӄинэт: «Гаймаӈэн вэтгавэнаӈ вай нинэйӈэӄин. Этъым вынэ «эмӈоԓтумгу.»

Тынахэргина этого, Иваном Егоровичем Утельгиным звали. Екатерина Ивановна Курилова рассказывает: «Впервые я увидела нарточку с копыльями из оленьего рога. Маленькую нарту с копыльями из оленьего рога. Большую спидолу возил [на этой нарте – К.А.]. Спидолу или что-то другое.  Не очень хорошо рассмотрела. Огромное возил. И это поздней весной!  «Тынахэр!… эээ…Тынахэр! Зачем же это воз…! Сыро! Намокнет!». Вот тогда-то и сказали: «Мог вот так возить радиоприёмник.  Наверное, как «напарника», чтобы не скучать».

70. Ӈыроӄӄԓиккин мынгытпароԓӄав пыӈыԓ

(228) Этԓыӄык колё тааӄ тэӈу ныԓгыӄин рэмкэ. Эмъэӈъэл тааˊӈъота ныныгрэпэвӄин тааˊӄырирысӄивыԓьэ. Ынӄэн Екатерина Ивановна Куриловына рыгрэпэвнин: «Кэтъоёԓгъо мыныԓгыгъан тааˊӈъоԓьа вама рэмкын. Рэӄуӈытрэрэмкыӄагти таӈъамӄынычьо гэкэӈыԓьэ ныйъойвыӄэн этԓырэмкыӄай эмъэӈъэԓ тааˊгытԓитэ.»

Тундровый народ очень любит табак. Из-за того, что табака не хватало, искатели табака воспевали его. Об этом Екатерина Ивановна Курилова воспела: «Вспомним людей тех времён, когда не хватало табака.  Охотники на песцов всё время на упряжках ездили до тундровых людей из-за того, что очень хотелось курить».